Ленинградский рок-клуб работал с 1981 года до середины 90-х, в нем состояли «Кино», «Аквариум», «Алиса», «ДДТ» и другие группы, которые популярны до сих пор. В 2018 году внимания к тому времени стало еще больше — в прокат вышел фильм Кирилла Серебренникова «Лето» о Викторе Цое и Майке Науменко, вещи солиста «Кино» продают на аукционах за миллионы рублей, а старые записи 80-х переиздают.
Какими были молодые Цой, Шевчук и Гребенщиков, как проходили рок-концерты в 80-х и чем Ленинградский рок-клуб похож на бар «1703», где устраивают батлы Versus? «Бумага» поговорила с Ольгой Слободской, работавшей в рок-клубе с 1985 по 1994 год секретарем и администратором.
Как проходили концерты в начале 80-х и чем грозило увлечение рок-музыкой
— В первый раз я услышала рок в старших классах, в 1982 или 1983 году. Точно не помню, но это был или «Аквариум», или «Зоопарк» Майка Науменко. Слушали их и с переписанных кассет, и с катушек. Записи зарубежных музыкантов тоже можно было купить с рук, но это было нелегально. Отлично помню, как накопила 30 рублей, что тогда было огромными деньгами, и купила две кассеты Pink Floyd. Конечно, было понятно, что тогда, в начале 80-х, такого уровня исполнения музыки, как на Западе, у нас нет. На это были и объективные причины — у наших музыкантов просто не было профессиональной аппаратуры и хороших профессиональных инструментов. Тогда ведь любой приличный инструмент стоил безумных денег, и все играли на «дровах».
Мне сразу стало понятно, что рок — это что-то новое и очень важное. Главная разница была даже не в музыкальном ритме, а в том, что в роке была правда, а на эстраде — ложь. Рок-музыканты пели то, что хотели, в них была искренность и никто из них не запел бы «Ленин. Партия. Комсомол».
Первый рок-концерт, на котором я побывала, проходил в университетском ДК в Петергофе — выступали довольно популярная в то время группа «Мифы» и «Зоопарк». Зал был рассчитан на 600 человек, все места были сидячие. Тогда в принципе не было танцполов, и на большинстве концертов нельзя было даже встать со своего места. Сразу подлетали менты, винтили и выводили.
Такое задержание могло серьезно отразиться на человеке. О твоей идеологической неблагонадежности сообщали куда-нибудь в деканат, потом тебя вызывали в комсомольскую организацию вуза и всё могло закончиться отчислением. А за организацию какого-нибудь левого концерта и вовсе грозила уголовная статья.
Как можно было попасть на работу в рок-клуб и почему поначалу там не платили зарплату
— В рок-клубе я начала работать в 1985 году, а до этого около полугода ходила туда как зритель. Дело в том, что я тогда училась на вечернем отделении юрфака ЛГУ и работала машинисткой в Финэке. При институте была своя комсомольская организация, секретарь которой рассказала мне, что очень хочет пойти на открытие сезона в рок-клуб. Она напечатала на бланке заявку на 100 билетов на концерт, а я понесла ее в клуб. Как я сейчас понимаю, заявка была абсолютно абсурдной — даже 10 билетов невозможно было предоставить какой-то одной организации.
Билетов нам, естественно, никто так и не дал, но мне сказали, что я могу прийти, если захочу. Так я начала всячески помогать рок-клубу, а потом стала его секретарем. Работой это можно было назвать только номинально — тогда рок-клуб не получал никакого дохода, все работали на общественных началах. Не было такого юридического лица, как сейчас бы сказали. Уволиться с работы машинисткой и получить в трудовую запись о работе в рок-клубе я смогла только в сентябре 1987 года. Тогда же начала получать там зарплату. Кроме меня на тот момент в рок-клубе были официально трудоустроены только два-три человека.
Какой статус был у рок-клуба в Ленинграде и чем он похож на бар «1703»
— Мне кажется, что рок-клуб в 80-е годы занимал большое место в жизни города. Про него знала молодежь, даже та, что нас не любила и считала некими асоциальными элементами. Про клуб писали газеты и говорили по «Радио Свобода» или «Би-би-си», в других городах о нем можно было узнать благодаря записям групп, которые распространялись по всему Союзу.
С определенного момента рок-клуб стал модным местом. Чтобы попасть на концерт, нужно было очень изловчиться. Многие не могли достать билет и просто залезали в окна туалетов или гримерок, где до концерта прятались от дружинников, а потом пробирались в зал. Другие доставали проходки. Это было устроено так: например, в какой-то определенный день в рок-клубе играет «Аквариум», но бесплатные пригласительные получали не только они, а все члены клуба. В результате какие-нибудь металлисты, которые «Аквариум», например, не любили, шли на улицу и продавали эти билеты по 5 рублей — большие деньги по тем временам.
Если проводить современную аналогию, то, думаю, по статусу рок-клуб в чем-то можно отдаленно сравнить с баром «1703», где проходят батлы Versus. Людей к нам ходило очень много, а когда было открытие или закрытие сезона, по улице Рубинштейна было сложно пройти.
Как принимали в рок-клуб и почему музыканты должны были параллельно работать сторожами
— У меня было много формальных и неформальных обязанностей — от ведения протоколов собраний до попыток смягчить дружинников и сбора взносов: члены клуба платили по 5 рублей в год, а кандидаты в члены — по 3 рубля. Организация прослушиваний новых групп тоже была на мне.
Они проходили по субботам — находили репетиционную точку в каком-нибудь районе города от Металлостроя до Купчино и собирали две-три группы. Приезжали члены Совета клуба и слушали выступление на 30–40 минут. Мы всегда слушали музыкантов полностью, даже если сразу понимали, что они не подходят. Иногда приходили исполнители типа бардовской КСП (клуб самодеятельной песни — прим. «Бумаги») или металлисты, которые пытались сыграть что-то вроде AC/DC, но делать не умели абсолютно ничего.
В среднем в рок-клубе всегда состояло 50–60 групп. Примерно половина из них была хорошего уровня — их можно спокойно слушать и сейчас. Тогда были другие условия жизни — музыканты не получали больших денег и поэтому должны были параллельно работать где-нибудь на заводах или сторожами, а уже после работы идти репетировать. Это были абсолютно увлеченные своим делом люди, которые любили музыку и играли ее искренне.
Что объединяло людей в рок-клубе и какими были молодые Цой и Гребенщиков
— В рок-клубе все уживались мирно. Практически все друг с другом общались, это действительно была одна тусовка. Возможно, между кем-то иногда пробегала черная кошка, люди расходились по каким-то принципиальным вопросам и переставали разговаривать. Но через полгода они встречались на каком-нибудь концерте, садились на кухне, выпивали, беседовали и мирились. Никакой злости по отношению друг к другу не было. Мне кажется, всех объединяла идея о том, что человек может и имеет право быть свободным.
Скажу банальную вещь, но Витя [Цой] был довольно закрытым человеком. Не замкнутым, а именно закрытым, не дающим узнать о себе что-то лишнее. Но при этом Витя умел и шутить, и веселиться. Но вообще, нужно учитывать, что особенно в первой половине 80-х все боялись стукачей, и любой новый человек вызывал настороженное отношение.
Мне кажется, Юра [Шевчук] с тех пор почти не изменился. Он всегда был рубаха-парнем. Открытым, вежливым и ответственным человеком. Такие принципиальные черты вообще сохраняются с возрастом. А, например, Боря [Гребенщиков] и сейчас никогда не скажет никому хамского слова.
Майк Науменко был очень интеллигентным человеком, как и показал Рома Зверь в фильме «Лето». Очень тонкий и ранимый, он сильно переживал из-за проблемы многих советских музыкантов — они часто понимали, как та или иная песня должна звучать, но не могли это реализовать из-за отсутствия нужных инструментов или единомышленников высокого профессионального уровня.
Сейчас много говорят о том, как в последние годы изменился Костя Кинчев. Люди обсуждают его резкие высказывания о религии или секс-меньшинствах (среди прочего Кинчев заявлял, что за гомосексуальные отношения должна быть введена уголовная ответственность — прим. «Бумаги»), но нужно понимать, что в 80-х этих тем просто не существовало. Никто не обсуждал свое отношение к геям и церковь была действительно отделена от государства. Поэтому, возможно, он и сильно изменился, но кто-то скажет, что он всегда был таким.
Как цензурировали тексты песен и сильно ли государство контролировало рок-клуб
— В начале 80-х с цензурой всё было очень жестко. Каждая песня должна была быть «залитована» (получить разрешение на исполнение — прим. «Бумаги»). И даже если музыкант ни на что в тексте не намекал, кому-то могло показаться, что он все-таки намекает. Притом, что по большому счету ни у одной группы рок-клуба, может, кроме «Телевизора», не было явно социальных песен. Но тот же «Телевизор» просто пел, что хотел, а уже потом скандалы улаживали члены совета рок-клуба.
Приходилось идти на всяческие ухищрения. Например, «литуя» ту или иную песню, писали, что она посвящена народно-освободительному движению Никарагуа. Или Нельсону Манделе. В итоге группа получала штамп, что песни разрешены к исполнению, и их можно было спокойно петь.
На фестивале рок-клуба 1986 года «Кино» получила грамоту за лучшие тексты, а песня «Перемен» была отмечена как лучшая, наряду с «Любовь — это всё, что мы есть» («Аквариум»), «Иллюзиями» («Зоопарк»), «Осенним блюзом» («Присутствие»). Но за песню и вообще за «Кино» пришлось бороться с членами жюри из обкома комсомола и управления культуры. Они обвинили «Кино» — ни много ни мало — в фашизме. Впрямую по текстам им было сложно что-то предъявить, и тогда они просто заявили, что поскольку музыканты вышли на сцену в черном, значит, они фашисты. Вот такая логика была. Но мы их отбили.
При этом не согласна с мнением о том, что рок-н-ролл развалил СССР. Союз прекратил бы свое существование и без нас. На то были и экономические, и социальные причины. Но какую-то маленькую песчинку в этот процесс внес и рок-клуб. Это безусловно, по-моему.
Почему многие группы не смогли повторить успех «Кино» или «Алисы»
— В рок-клубе было достаточно групп, которые могли добиться многого, но какие-то из них распадались по разным причинам. Не менее тяжело отразилось на музыкантах начало 90-х, когда в стране полностью поменялась экономическая формация.
В конце 80-х Горбачев разрешил работу молодежных культурных центров, и многие музыканты ушли с основной работы, положили туда трудовые книжки и исполнение рок-н-ролла стало наконец их профессией. Потом СССР не стало, а популярность рок-музыки упала. Стадионы собирал «Ласковый май». К тому моменту у всех музыкантов уже были семьи и многим пришлось искать другой способ заработка, чтобы просто прокормить себя и семью.
Почему сейчас сложно понять жизнь музыкантов в СССР и чем отмены концертов напоминают те времена
— Мне кажется, представление современной молодежи о Ленинградском рок-клубе почти не соответствует тому, что было на самом деле. Большинство слабо представляет себе жизнь в СССР, поэтому не понимает, в каких условиях развивались музыканты.
Современному молодому человеку сложно себе представить, что даже суперпопулярный музыкант работал сторожем или кочегаром в котельной, а за концерт получал очень маленькие деньги, да и то не за каждый. У многих музыка не была 100-процентной профессией. В этом были как минусы, так и плюсы — в плане творчества ты делал только то, что хотел и когда хотел.
При этом тебя могли забрать менты только потому, что ты идешь по улице в джинсах и с фенечкой на руке или, если ты мужчина, то с серьгой в ухе. Чтобы заниматься роком в те годы, нужно было не только очень этого хотеть, но еще и не бояться.
Когда я читаю новости о срыве концертов в последние месяцы, то думаю, что мы каким-то образом вернулись даже не во времена рок-клуба, а в еще более ранние. В рок-клубе текст песни мог пройти цензуру, после чего ее можно было спокойно петь. Сейчас же абсолютно непонятно, что произойдет. Музыкантам что-то можно петь, например, в Ярославле, но нельзя в Краснодаре — и наоборот. Ездить с гастролями становится если не невозможно, то очень сложно.
Как Цоя принимали посетители рок-клуба и почему он до сих пор популярен
— То, что «Кино» — это монстр, стало понятно только в 1988 году, когда они начали собирать стадионы. До этого многие воспринимали их просто как еще одну группу из рок-клуба. Более того, ленинградская публика очень прохладно принимала «Кино» [по сравнению с другими группами]. Уже потом всё изменилось, и мне кажется, что в популярности «Кино» больше никогда не было перерыва. Их песни молодежь пела и в 90-е, и в 2000-е. Поет и сейчас.
Сложно сказать, почему это так. Наверно, просто потому, что это действительно талантливая музыка. И «Хочу перемен» или «Восьмиклассница» — это песни, которые понимаешь и принимаешь сразу. Можно выйти на «Уэмбли» (стадион в Лондоне — прим. «Бумаги») , и 100 тысяч легко запоют «Хочу перемен».
То, что именно в 2018 году много говорят о Цое, я объясняю выходом фильма «Лето» Кирилла Серебренникова. Он удался и практически всем нашим рок-клубовским людям понравился. После него многие молодые люди открыли для себя «Зоопарк». Думаю, если фильм вышел бы неудачным, не было бы аукционов, на которых сейчас продают вещи Вити [Цоя]. Кирилл [Серебренников] просто смог очень точно почувствовать и передать атмосферу жизни свободных людей в несвободной стране.
Почему рок-клуб перестал существовать в 90-е
— После распада СССР в рок-клубе просто отпала главная необходимость — в «литовке» песен. В 1981 году КГБ решил, что лучше уж разрешить рок-клуб, чтобы хоть как-то контролировать музыкантов. Но у них ничего не получилось. Если кому-то не «литовали» песню, он всё равно выходил и пел ее. Да, были скандалы и решения об отстранении от выступлений, но к 1987 году эти правила уже никто не соблюдал. В этих играх с государством почти никто не прогибался.
