«Нельзя вселять три поколения в 42-метровую „однушку“». Жители хрущевок — о своих домах и идее снести их ради многоэтажек

В Петербурге готовят массовый снос хрущевок. Законодательное собрание приняло закон, по которому панельные типовые дома 1957–1970 годов можно снести независимо от их состояния. Жильцов при этом могут расселить в любых районах в черте города. Власти выдадут им квартиры такой же или, если они доплатят, большей площади. По оценке депутата Бориса Вишневского, переселение может коснуться миллиона петербуржцев.

По решению жильцов дом могут исключить из программы реновации, но для этого они должны в течение 90 дней провести общее собрание собственников, где «против» выскажутся больше трети владельцев квартир.

«Бумага» спросила у жителей петербургских хрущевок, что они думают о новом законе.

— Впервые слышу о таком законе. Я в шоке. [К закону] отрицательное отношение. Сейчас квартира 3-комнатная, хотя и маленькая — 40 квадратных метров. Дом обычный, очень прочный, место хорошее. Современные же дома не отличаются прочностью и слышимость ужасная. Доплатить мы не можем. И машины нет, поэтому отдаленные кварталы — это как выселки, ссылка. Пугают и удручают такие программы. Думаю, что собрание не изменит ситуацию, если есть план у строителей.

— Я знаю о законе из СМИ. К программе реновации в ее питерском варианте отношусь крайне негативно! Потому что она сырая и никогда не будет в Петербурге, как это было сделано в Москве. Я очень люблю свой дом и свой микрорайон, привык уже тут жить. Тут развитая инфраструктура, зеленые дворы и две станции метро неподалеку. Мне бы очень хотелось сходить на такое собрание жильцов [по поводу участия в программе реновации].

— Я знаю [о законе] из СМИ. В такой редакции закона, в которой его приняли депутаты ЗакСа, [отношусь] отрицательно. Если в хрущевке площадью 42 квадратных метра проживают два-три поколения, то есть несколько семей, то каждой должна быть выдана жилплощадь, как это было сделано в Москве. А не вселять три поколения в 42-метровую «однушку» в современном доме, которая соответствует метражу 3-комнатной квартиры в хрущевке. Принимая законы о реновации в Петербурге, депутаты ЗакСа должны ориентироваться хотя бы на закон о реновации в Москве, учитывающий права и интересы жильцов, а не интересы частных инвесторов, которые будут осуществлять программу реновации в Петербурге и осваивать освобожденные территории в самых «лакомых» и дорогостоящих районах города.

Реновация — это не депортация! Закон должен быть таким, чтобы он улучшал жилищные условия граждан, а не ухудшал. Это касается не просто переезда в более современный дом или в квартиру большего метража. Люди должны быть переселены в пределах своего микрорайона, в котором они жили и живут десятилетиями, — чтобы посещать те же самые магазины, банки, почту, медицинские учреждения, чтобы обращаться к тем же врачам, которые наблюдают их годами. А дети должны продолжить занятия в своих детских садах, школах и кружках.

Я люблю свой дом, двор и район. Переехала бы в более современный дом только при улучшении жилищных условий всех членов семьи в пределах 1–2 кварталов с учетом условий, которые я изложила выше. Насильственный переезд из одного района города в другой, на окраину — в районы без обжитой социальной инфраструктуры, сравним с переездом в другой город. Для многих людей это будет психологической травмой, особенно для детей и людей старшего поколения.

Учитывая, что в хрущевках находится большое количество квартир в собственности города, эти собрания не будут иметь смысла. Власти города в связке с инвесторами сделают так, как считают нужным. И даже если какой-то дом проголосует против участия в программе реновации и мнение жильцов будет учтено, что будет дальше с обслуживанием этого дома? С его ремонтом? И как это будет выглядеть, что посреди квартала с новыми многоэтажками будет стоять старая 70-квартирная хрущевка?

С этим мнением согласны пять поколений жильцов одной квартиры 5-этажной хрущевки, включая ветерана ВОВ (жителя блокадного города).

— В предыдущую попытку реновировать наш дом жильцы отстояли [его]. И до этого несколько лет назад были поползновения [реновировать] — тоже отбили.

Люди, которые живут рядом с метро «Парк Победы» и «Московская», в 5–10 минутах ходьбы от Московского проспекта, не поедут в Шушары или Славянку. Одна треть протестующих абсолютно точно будет собрана, люди будут массово отказываться. Если пытаться игнорировать отказы или делать липовые собрания и подписи, начнется народное волнение — 100 %. Потому что это касается собственного жилья, у многих — единственного, у кого-то — ипотечного. Я считаю, если это будет реализовано в таком виде, то в конечном счете всё это дело свернут. Но закон же не говорит, что обязательно должны далеко переселить. Делать это [надо] хотя бы в границах муниципалитета.

Многим понятна проблема, что могут переселить в неблагополучные части района. Вторая проблема — это очень высокие плотно стоящие дома. Не знаю, будут ли протестовать против 25–30-этажек, если это будет сделано в границах квартала и дома будут симпатичными. Многие не понимают, насколько это депрессивные дома и чем они чреваты, поэтому могут клюнуть. Но я бы этого не хотел. Что с ними потом делать через 50 лет? Кто их реновировать будет? Сейчас строят по качеству гораздо хуже, чем строили хрущевки. С этим учетом, скорее всего, придется и быстрее [реновировать новые дома]. Допускаю до 12 этажей, но это не должно быть 20–30 этажей.

Должны быть зеленые дворы, хорошие детские площадки. Это не должно выглядеть, как Парнас, Мурино, Кудрово, Новая Охта. Считаю, что муравейники — это преступление перед городом и жителями. Нашим детям придется исправлять эти большие градостроительные ошибки. Как говорит Варламов, все муравейники — это будущие гетто. Эта среда очень токсичная: темные глухие дворы, огромное количество машин. С ребенком будет не пройти в детский сад, будешь тереться об машины, как сейчас трутся в Новой Охте и Мурино. Это будет жесть.

Это и нагрузка на транспортную инфраструктуру, которая не рассчитана на такие высокие дома. В студенческие годы я утром один-два поезда пропускал — просто не мог сесть в вагон. Потому что на «Парке Победы» студенческий городок, и студенты все идут туда. А что будет, если сейчас вместо наших 5-этажек построить 25-этажки? Люди просто не смогут на синюю ветку сесть, она и так самая загруженная. Метро у нас строится не как в Москве: это они строят по 10–15 станций в год, а у нас одну станцию раз в 3 года открывают.

Я свой дом очень люблю. Да, квартиры не самые удобные. Но по меркам того, что можно считать комфортным жильем с точки зрения количества зелени, изоляции, пространства, малоэтажности, количества квартир в подъезде, — это очень крутое жилье, даже несмотря на то, что дома старые. Мой дом визуально оставляет желать лучшего. Но я считаю, что он еще постоит, если его откапиталить. Если дома отреставрировать, это будет выглядеть достойно.

Правильная реновация — это как делают ее в Таллине: они капитально ремонтируют хрущевки, иногда надстраивают 1–2 этажа, стараются сохранить все зеленые насаждения. Всё это выглядит очень достойно. Я не знаю, может быть, жильцы за это доплачивают. [У нас, например] квартал, который севернее Парка Авиаторов, полностью отреставрировали. Да, до Эстонии не дотягивает, но выглядит в общем очень аккуратно.

Фото: Андрей Кекяляйнен Фотобанк Лори