Насколько вырастут цены в магазинах из-за повышения НДС, будет ли и дальше падать курс рубля и стоит ли россиянам ждать улучшения уровня жизни в ближайшие годы?
«Бумага» узнала у экономистов из СПбГУ, НИУ ВШЭ, Российской экономической школы и Европейского университета, что произойдет с российской экономикой в 2019 году.
Олег Шибанов
Профессор финансов Российской экономической школы
— Текущий рост цен практически на все товары справедливо объясняют повышением НДС. Льготные ставки налога в 0 и 10 % остались только на очень узкий спектр товаров. На них цены повышаются уже не из-за НДС, а из-за соотношения спроса и предложения. Например, если посмотреть динамику цен на яйца, то видно, что их стоимость выросла довольно значительно по сравнению с 2017 годом, когда на рынке было много яиц, но не так уж сильно, если сравнивать с 2016 годом, когда ситуация была сравнима с нынешней.
Для большинства других товаров — электроники, одежды и так далее — НДС повышается до 20 %, и цены, естественно, должны отреагировать на это, ведь выплата налога большей частью перекладывается на покупателей. При этом теоретически цены должны вырасти из-за этого менее чем на 2 %, потому что НДС облагается не вся стоимость товара.
Другой важный показатель для роста цен — слабый рубль. За год он упал примерно на 20 %, и импортеры должны повышать цены на ввозимый из-за границы товар. Но нужно учитывать, что реальные располагаемые доходы (доходы с учетом инфляции и обязательных платежей — прим. «Бумаги») россиян падали на протяжении практически пяти лет и только по итогам 2018 года остались примерно на том же уровне. Соответственно, сокращался и спрос на импорт — сейчас продавцам уже тяжело поднимать цены на 20 %, поэтому часть из них снижает свою маржу.
Обычно ослабляющийся рубль ведет к сокращению импорта, но по итогам 2019 года резкого изменения ждать не нужно — уже во втором полугодии 2018 года рубль был относительно слабым, а дальнейшего резкого снижения курса в 2019-м не ожидается.
Скорее всего, эффект от НДС и слабого рубля будет не одномоментным. Мы уже видим, что в январе цены выросли больше, чем в декабре, но, скорее всего, еще некоторое время они будут увеличиваться быстрее, чем обычно. Самая высокая инфляция за год ожидается примерно к концу первого квартала 2019 года, когда цены полностью отыграют и повышение НДС, и ослабление рубля. Если говорить о годовом выражении, то большинство аналитиков и ЦБ ждут от 5 до 6 % инфляции за год.
Реальные доходы населения в 2019 году, скорее всего, сильно не увеличатся — ожидается рост около 1 % за год. Если экономика в целом растет медленно, то и реальные доходы не могут расти быстро. У нас же прогноз по росту ВВП в 2019 году — 1–1,5 % (в такой оценке сходятся ЦБ, Всемирный банк и большинство аналитиков — прим. «Бумаги»). Конечно, это не стагнация, но траектория крайне медленного роста. Это то, что способна дать наша экономика. Мы не можем расти на 3 % в год, для этого нет никаких условий. Вместе с тем общемировая экономика выросла за год примерно на 3,5 %, так что мы продолжаем отставать.
В конце 2018 года были публикации о грядущих массовых сокращениях в 2019 году, но если смотреть на цифры, то никаких предпосылок к этому нет. Наоборот у нас сейчас один из самых низких показателей безработицы в истории — меньше 5 %, что объясняется продолжением найма в государственном и неформальном (совокупность мелких экономических единиц, например, самозанятых граждан или домашних хозяйств — прим. «Бумаги») секторах экономики. У нас есть общая тенденция, которая прослеживается последние десять лет — люди уходят из корпоративного мира во фриланс и самозанятость. Плюс естественная тенденция — стареет и сокращается население, поэтому рабочей силы в целом становится меньше.
На горизонте пяти следующих лет безработица может вырасти, если мы не сможем вовлечь в работу тех, кто должен был выйти на пенсию, но из-за реформы не сможет этого сделать. В целом повышение пенсионного возраста в ближайшие годы не сильно повлияет на экономику. Более того, пенсионная реформа в итоговом виде даже не сильно сократит дефицит пенсионного фонда.
На то, что будет происходить в 2019 году, сильно повлияют цены на нефть, но мы не ожидаем серьезных шоков. Они возможны в связи с санкциями, которые американцы, видимо, будут расширять. Проблем от этого у нас станет больше, потому что попадание даже одной крупной компании в санкционный список негативно сказывается на всей нашей экономике.
Меня лично исполнение «майских указов» 2018 года беспокоит даже больше, чем пенсионная реформа или текущее состояние экономики. Если удастся реализовать заявленные крупные национальные проекты (согласно проектам, Россия, например, должна войти в топ-10 стран по уровню образования — прим. «Бумаги») на хорошем уровне, то и влияние на ВВП может быть очень сильным. Хочется в это верить, чтобы в будущем что-то хорошее все-таки происходило.
Юрий Гузов
Первый заместитель декана экономического факультета СПбГУ
— Повышение НДС — фактор, подталкивающий инфляцию вперед, но также влияют изменение курса рубля и санкции, которые ограничивают предложение на рынке. Но эти же факторы одновременно положительно отражаются на наших производителях, которые могут занять большую долю на рынке.
Положительный эффект от повышения НДС — это увеличение поступлений в бюджет и социальных расходов. При этом у нас и так профицитный бюджет, и дальнейшее увеличение профицита — не очень хороший знак. Эти деньги не расходуются, а висят на экономике гирями. Никто не думает об эффективных расходах для привлечения инвестиций. У нас в целом мало инвестиций в основной капитал (вложения в новое строительство, оборудование и т. п., что можно использовать длительный срок — прим. «Бумаги») и увеличение налоговой нагрузки работает против экономического роста.
Наше правительство в целом придерживается исключительно защитных мер в экономике и никакой стратегии роста у них не видно. Нет стратегии привлечения инвесторов, а ключевая проблема — высокая ставка по кредитам. В Европе ставки у ЦБ — 1–2 %, у нас — до 10 %. Отсюда мы и получаем ожидаемый рост ВВП в 2019 году — 1,5–1,8 %.
Но у нас и нет предпосылок для роста на 7–10 %. В современном мире бурный экономический рост в большинстве случаев можно вызвать только цифровизацией и развитием IT-индустрии. Для понимания — в 90-е мировой рынок IT и рынок оружия были примерно равны. С тех пор рынок IT вырос в десятки раз, а оружия — остался на том же уровне. У нас же доля рынка IT в общей структуре экономики — очень низкая.
В России есть масса и других структурных экономических проблем, которые ограничивают рост. Наши капиталисты во многом олигархи, которые действуют по принципу «украл и уехал из страны». У нас нет экономических механизмов, которые бы сдерживали их, — нет условий, которые стимулировали бы инвестировать деньги в страну, а не вывозить или выводить в офшоры. В итоге наши капиталисты получают сверхдоходы, хотя в нормальной системе деньги должны были бы распределяться по среднему и низшему классу. Маленький пример из Франции — там в авиакомпаниях действует правило, что 25 % всех расходов должны идти на выплаты летчикам. Они за этим следят по финансовым отчетностям и чуть что начинают забастовки. У нас такого нет в принципе.
Относительно роста реальных доходов в 2019 году ничего хорошего я не жду. Вероятно, рост зарплат будет в добывающей промышленности, но в целом его не стоит ожидать. Кроме того, из-за пенсионной реформы произошел удар по многочисленному поколению конца 50-х — начала 60-х. У них потенциальные доходы даже сократились — большинство из них в ближайшие годы вышло бы на пенсию и продолжало параллельно работать. Теперь же им уходить с работы будет просто некуда, и пенсию они параллельно с зарплатой получать не будут. Более того, роста жизненного уровня у действующих пенсионеров тоже не ожидается — повышение пенсий рано или поздно съест инфляция.
Но главным риском 2019 года мне видится опасность мирового финансового кризиса, а соответственно массовой безработицы и других последствий. С кризиса 2008 года прошло больше 10 лет, а 10–12 лет — это экономический цикл. Сейчас же между странами в мире такие отношения, что кажется, будто мы находимся в предкризисном периоде. К мировому кризису в такой ситуации может привести разорение даже одного крупного банка. Вероятность такого исхода в 2019 году очень высока.
Александр Скоробогатов
Профессор департамента экономики НИУ ВШЭ-Санкт-Петербург
— Я не вижу причин, чтобы инфляция резко взлетела или упала. Да, НДС вкладывается в цену, но цены не вырастут слишком сильно, тем более ЦБ ограничивает инфляцию. Например, поддерживает или повышает ключевую ставку.
Некое ослабление рубля тоже не должно привести к очень резкому удорожанию даже импортных товаров. Например, если доллар дорожает в два раза, то цены на импорт увеличиваются не вдвое, а на меньший процент. Просто потому, что логистикой, поставками и так далее занимаются российские специалисты, которые получают зарплату в рублях.
Все три реформы, про которые много говорят, — повышение НДС, введение налога для самозанятых и пенсионная реформа — направлены на то, чтобы увеличить количество свободных средств в казне. Например, из-за повышения пенсионного возраста у государства сократятся расходы по выплате пенсий, но эта реформа будет иметь и отложенный эффект — постепенно у людей изменится паттерн поведения. Многие будут ориентироваться на то, чтобы самим обеспечивать себя более длительное время.
В целом мы видим, что экономика в нашей стране растет, но достаточно медленно. Наш рост можно сравнить с аналогичным показателем у стран Западной Европы, Японии или нефтедобывающих стран Ближнего Востока. И, возможно, мы достигли потолка, после которого резкий рост трудно обеспечить. Чтобы сделать качественный скачок, требуются кардинальные реформы, которые затронут всех. Никаких предпосылок для этого пока нет.
По мировой практике мы видим, что быстрый экономический рост почти всегда объясняется ориентацией всей экономики страны на экспорт. Наша экономика экспортирует, но большей частью ресурсы. Такого рода товары, как правило, делают страны богаче, но потенциал роста ограничен. Даже резкое повышение цен на нефть вряд ли даст нам резкий рост экономики. Обычно большую роль играет не это, а дешевизна рабочей силы. В России она не такая дешевая хотя бы в силу географического положения — зимой людям нужно теплое жилье и одежда.
Скорее всего, ничего в экономике резко не изменится, если ориентироваться на то, что мы имеем сейчас. Если говорить о разнице в уровне жизни между нами и развитыми странами, то она во многом объясняется производительностью труда. В России она очень низкая. Если представить, что неожиданно производительность труда у нас станет такой же, как в Западной Европе, это безусловно обеспечит скачок ВВП.
Но производительность труда не может вырасти в одночасье. Она определяется огромным количеством факторов, включая устройство общества, менталитет, привычки и традиции. Например, в Испании люди привыкли к сиесте, длящейся три часа. Это ограничивает их производительность труда, но они не планируют отказываться от этой традиции. Так и в нашей стране много подобных привычек и традиций. Например, чрезвычайно рыхлый режим дня — если в Западной Европе человек работает с 9 до 18 часов, то действительно концентрируется на работе в этот период, а после 18 отдыхает. У нас же культура труда и отдыха страдает — люди в рабочее время часто валяют дурака и работают в четверть силы, а потом задерживаются и работают в выходные. В итоге четких границ между работой и досугом просто нет, а это катастрофически сказывается на производительности — человек и работает не в полную силу, и отдохнуть нормально не может. А чтобы человек хорошо работал, он должен хорошо восстанавливаться.
Юлия Вымятнина
Декан факультета экономики Европейского университета
— Официально повышение НДС придумали для того, чтобы пустить дополнительные средства на новые инфраструктурные проекты. Чисто теоретически это хорошая идея, которая в будущем могла бы привести к росту экономики и доходов населения. Но, насколько я понимаю, пока нет ни списка этих возможных проектов, ни понимания, как их отбирать.
В целом же повышение НДС на 2 процентных пункта — это умеренный рост, и нет никаких показаний к тому, что экономика очень плохо на него отреагирует. Естественно, это оказывает давление на цены и даст около 1,5 процентных пункта дополнительно к инфляции в 2019 году, но никаких драматических последствий не ожидается.
Что касается реальных доходов населения, то я не очень верю статистике, которая показывает их рост по итогам 2018 года. Мне кажется, что мы либо остались на том же уровне, либо чуть-чуть упали. И никаких оснований для резких положительных изменений нет. Сейчас мы имеем в плохом смысле стабильную и устойчивую экономику — ее ничто не толкает развиваться быстрее. Мы просто продолжаем добывать нефть и газ, и каждый год делаем это чуть-чуть лучше.
Никакого существенного роста в нашей экономике не случится, пока не будут проведены нормальные реформы, а частный бизнес не получит возможность спокойно работать. Мне кажется, нам просто необходимо снизить количество проверок и поборов для малого бизнеса, а также стимулировать банки выдавать кредиты малому и среднему бизнесу на более выгодных условиях.
Пока же имеющиеся у нас реформы — это игра на долгую перспективу. От повышения пенсионного возраста никаких существенных изменений не стоит ждать как минимум в ближайшие 3–5 лет, а с налогом на самозанятых не очень понятно, как людей будут стимулировать его платить. Хорошо бы дать не только кнут в виде возможного наказания, но и пряник. Например, возможность людям самим выбирать, на что пойдет часть налогов. В Петербурге как раз есть такой проект — «Твой бюджет».
На российскую экономику будут сильно влиять санкции и цены на нефть. Прогнозировать — это дело неблагодарное, но в целом рубль по отношению к другим валютам должен стоить дороже, если смотреть на такие экономические показатели, как дефицит бюджета, внешний долг или инфляция — почти год мы жили с инфляцией меньше, чем в США. Но огромную роль играют внешние факторы — мы постоянно находимся в условиях санкций и под угрозой введения дополнительных ограничительных мер. Видя такие риски, инвесторы, конечно, предпочитают вкладываться в другие страны. Поэтому сейчас курс рубля более-менее соответствует его реальной стоимости.
В целом я не жду глобальных изменений в нашей экономике в ближайшие годы. Если не менять внешнюю политику и не проводить серьезные реформы внутри страны, мы продолжим вяло расти или тихонько стагнировать.
Рост общемировой экономики выше нашего — есть достаточно много стран, которые растут быстрее, чем Россия. Это значит, что наше отставание в плане доходов на душу населения с каждым годом увеличивается. Например, если мы растем на 1,5 % в год, а кто-то — на 2,5 %, нам кажется, что это не очень много, но за 100 лет разница в доходах на душу населения будет в 2,5 раза не в нашу пользу. Маленькие цифры имеют тенденцию складываться в большие. Мы уже несколько лет растем низкими темпами, и оснований расти быстрее у нас нет, что означает, что Россия будет всё менее привлекательна с точки зрения того, что получают ее граждане.
